Первая полосаО газете и сайтеРубрикиБизнесБлицБюджетВ прокуратуреВопрос психологуГорода-деревни-мегаполисыГородская дума: Суть событийДайте жалобную книгуДети войныЖильё моёЗаписки отчаянной мамочкиЗнай нашихИспытано на себеИстория с Еленой МавлихановойКолонка юристаКриминфоКрупным планомКультураМалоэтажное строительствоНепреклонные годыО быломОдин день из жизни…Письма-звонки-визитыПривет с большой землиПутешествияРодителиСаров: инструкция по применениюСлово депутатуСлово за словоСпортСпроси священникаТвори доброФемины и политикаФотоконкурсХорошо сказаноЧтивоШколаЭкономика с Дмитрием ФайковымЯзык помощиНомера...архив...26 ноября 2014 (48)03 декабря 2014 (49)10 декабря 2014 (50)Слово — читателюКнига отзывовПоследние обсуждения |  Щепки не летят№ 30 от 27 июля 2011Потому что лес не рубят. Валится сам. Массовый падеж деревьев замечает не каждый. Вот вы, гуляя по лесу, обращаете внимание на то, сколько деревьев лежит, а сколько — стоит? Если бы Евгений Иванович Ефремов не взял меня за белу рученьку, не отвел в чащу рядом со школой № 7, я бы, гуляя в лесу, спокойно и дальше перелезала через лежащие на тропинках деревья и думала — так и надо. Ну а как еще? Росло дерево, вырастало, состарилось — умерло — упало. Но беспокойный Ефремов с таким положением дел не согласен. Мы блуждаем по тропинкам, но без препятствий не обходится — кругом вал хвороста, перевернутые пни, стволы. Евгений Иванович — бывший спортсмен, а ныне пенсионер и дедушка, лес для него — почти второй дом. Раньше тропинки служили беговыми дорожками, нынче по ним он отправляется с четырехлетним мальчуганом с кратким курсом биологии. Вот это — листик липы, вот это — муравьишка, вот — речка бежит, а вот дерево… лежит. Почему? Потому что, считает Ефремов, люди не убрали. Он, как практически все люди, перешагнувшие сорокалетний рубеж, рефлексирует по советским временам — тогда, понятно, все лучше было. Был лесник дядя Коля Комаров и при нем «такого беспорядка» не наблюдалось. Деревья стояли летом зеленые, зимой — в снегу, сухостоя не видали, и Ефремов считает, что его вовремя ликвидировали: — А сейчас никому ничего не надо. Город у нас красивый, залюбуешься. Но вопросы-то решать надо? Лесник — он же индикатор состояния леса. Если что не так, а вы посмотрите, сколько сухостоя и лежащих на земле деревьев — что-то и правда не так, они во все колокола должны звонить — экологам, властям… На Дальней пустынке показывает распиленные деревья — они упали в феврале прямо на мостик и колодец рядом со святым источником. Здесь, как в сказке, — красота необыкновенная, глушь, тишина. Упавшие деревья брусками томятся на земле. А вокруг лес, на треть поваленный на землю или висящий на честном слове: — Место это удивительное, всем известное. Любой паломник за счастье для себя считал бы сюда приехать. Да и сейчас гостей хватает. Вот спросить бы, кажется ли им, что эта святыня достойна большего ухода и внимания? Гостю, мужчине среднего возраста, отвечать на этот вопрос некогда. Он слушает экскурсовода — приятную девушку, и по ее совету воду из источника не пьет, по лесенке от кельи вниз не спускается. Оно и понятно — некоторые ступеньки сгнили и если пока еще не очень опасны, то в будущем — обязательно. В русле Саровки куча хвороста. Воды нет. У Евгения Ивановича «сердце плачет», он очень переживает за нашу экологию. Говорит, что прочел в книжке о Серафиме Саровском про монахов, которые берегли лес, если что вырубали, то высаживали заново. Пруды рыли, мельницы ставили, об экосистеме заботились. Это слово им было неведомо, зато они знали, что такое «любовь к родному краю». Их сорок человек всего было, а современные почти девяносто тысяч — они что, хуже, получается? Ефремов вообще-то не экстремист, головы никому рубить не предлагает. Он просто молчать не может, потому что молчание — знак согласия с тем, что происходит. А он не согласен. И у него предложения есть — например, общественность на это дело поднять. Пусть те, кто постарше, деревья упавшие пилят, а те, кто помоложе, сучки рубят. За лето знаете сколько леса так вычистить можно? Между прочим, ничуть не меньше беспокоятся о лесе сами лесники. У них сейчас самая страда — идут противопожарные мероприятия. Лидия Николаевна Варнавина, главный наш лесничий, директор МУП «Лесопарк», с удовольствием бы видела Ефремова в рядах лесников. Они все тоже сплошь пенсионеры. Оклад 3700, на руки 4600 выходит. «Солидная» прибавка к пенсии. Непенсионеров на этот труд, понятно, не подвигнешь. Из всех мупов этот, видимо, рекордсмен по части самой низкой зарплаты. А виновата в этом, считает директор, исключительно министр Голикова. Об этих стариках, ухаживающих за лесом, я еще лет десять назад писала, и тогда все то же самое было — огромные объемы, маленькая зарплата. Число лесников с той поры тоже не увеличилось — их одиннадцать человек, еще пятеро инженеров — вот и весь народ, помогающий нашему лесу выстоять. Шесть тысяч гектаров леса — это не просто не шутки, это огромная цифра. В Нижнем Новгороде, например, 30 человек ухаживают за территорией в 1800 Га. И все равно лес у нас, считает Лидия Николаевна, в идеальном порядке: — Во-первых, это не чистенький городской лес, это — тайга. Каждый валежник — целая экосистема. Во-вторых, наш лес — памятник природы. В-третьих, какая в этом году зима была? Сколько деревьев от снеголома пострадало! Они до сих пор продолжают падать, и убирать их мы будем долго. Это они, лесники, распилили поваленные сосны и осины на Дальней пустынке, это они просеки чистят — в этом мы с Ефремовым убедились, прогулявшись от источника до дома № 45 по улице Шверника. К чести лесников надо сказать, что на их территории в прошлом году пожаров не было — отстояли лес. К массиву, который вдоль площадок и по периметру предприятия, это отношения не имеет — чужая это вотчина, ВНИИЭФ. Что здесь с лесом делается, надо отдельно разбираться. Весь поваленный лес Варнавина предлагает брать совершенно бесплатно: — Напишите, что осуществляем, мол, отпуск жердей хвойной породы, сухостой и дрова в любом виде. При самовывозе за пределы зоны придется заплатить — но сущие копейки. Адрес МУП «Лесопарк»: ул. Строительная, дом 19, телефон 7-41-50. Так и есть, осуществляют. Один гражданин, имеющий в Перевозском районе домик, решил его подлатать для потомства и попробовал в тамошнем лесничестве дерева прикупить. Оказалось — не по карману. Зато в Сарове выделили участок, дали бумагу, что, мол, можно пилить и увозить. Но чтобы ВЕСЬ даже только мной увиденный в окрестностях Сарова сухостой ликвидировать, понадобится не одна сотня желающих поправить жилища предков. Для полноты картины прибегнем к классикам: Сухостой — засохшие на корне деревья. Такое засыхание, обусловленное каким-либо повреждением дерева, например, пожаром, насекомыми, паразитными грибами, наблюдается у деревьев хвойных древесных пород, деревья же лиственных пород, испытавшие подобное повреждение, продолжают иногда весьма долго расти, зеленеть, в то время как их древесина более или менее быстро, в зависимости от ее прочности, загнивает и разрушается, обусловливая образование дупла. Внешним образом такое медленное разрушение дерева лиственной породы часто выражается в засыхании вершины, так называемой суховершинности. У пораженных чем-либо хвойных деревьев засыхание ветвей также начинается обыкновенно с вершины, но в то же лето, или на следующее, засыхает и все остальное, так что дерево становится сухим. Присутствие сухостоя в лесу всегда свидетельствует об отсутствии надлежащего ухода за насаждениями и угрожает лесу известными опасностями в смысле распространения опасных болезней или повреждений огнем. Поэтому уборка не только сухих деревьев, но и суховершинных, притом уборка по возможности скорая, должна производиться во всяком сколько-нибудь благоустроенном лесу, тем более, что сухие деревья обыкновенно весьма значительно теряют ценность, оказываясь пригодными только на дрова невысокого качества.Энциклопедический словарь Ф.А.Брокгауза и И.А.Ефрона Л.Н.Варнавина тоже говорит об опасности сухостоя — это в нем заводятся насекомые — жук-короед, например. Насверлив в этих погибших деревьях ходов, он обращает свой взор и на стоящие рядом вполне еще здоровые деревья, и тогда — прощай, лес! Получается, в этой истории никто не виноват. И как бы переменить ситуацию нельзя. Сухостоя в лесу — именно что завались, пока на голову кому-нибудь не рухнет, ничего не изменится. Ни лесников не прибавится, ни зарплаты у них. Е.Бабинова, фото автора Опубликовано на сайте 28 июля 2011   Читайте также в номере № 30 от 27 июля 2011
Нет комментариев Написать |