Первая полосаО газете и сайтеРубрикиБизнесБлицБюджетВ прокуратуреВопрос психологуГорода-деревни-мегаполисыГородская дума: Суть событийДайте жалобную книгуДети войныЖильё моёЗаписки отчаянной мамочкиЗнай нашихИспытано на себеИстория с Еленой МавлихановойКолонка юристаКриминфоКрупным планомКультураМалоэтажное строительствоНепреклонные годыО быломОдин день из жизни…Письма-звонки-визитыПривет с большой землиПутешествияРодителиСаров: инструкция по применениюСлово депутатуСлово за словоСпортСпроси священникаТвори доброФемины и политикаФотоконкурсХорошо сказаноЧтивоШколаЭкономика с Дмитрием ФайковымЯзык помощиНомера...архив...26 ноября 2014 (48)03 декабря 2014 (49)10 декабря 2014 (50)Слово — читателюКнига отзывовПоследние обсуждения |  И душа становится чище№ 15 от 11 апреля 2012 Знай нашихВсе-таки богата саровская земля талантами. Не перестаю восхищаться людьми, которые живут и творят в нашем городе. Вот и сегодня моими собеседниками стали уникальные мастера-иконописцы, члены Союза художников России Алексей и Александр Кузьмины. Оба начали рисовать еще в подростковом возрасте: младший Алексей в 11 лет, старший Александр — в 13, и вот уже 26 лет они отдают все время любимой профессии. Оба закончили художественную школу, Мстерское художественное училище, которое бережно хранило традиции иконописи, несмотря на гонения большевиков. Начинали с лаковой миниатюры, участвовали в выставках. А года три назад братьев попросили помочь расписать храм в Дивееве, и с тех пор Кузьмины стали вплотную заниматься иконописью. — Вы получили диплом художника лаковой миниатюры. Что вас сподвигло заниматься именно иконописью? — Наша саровская земля, — говорит Александр. — Знакомые знали, что мы можем писать иконы, заказывали их для дома. А потом нас заметили и сказали, что нельзя пропадать такому таланту. — Когда даришь икону, замечаешь, что это приводит людей в больший восторг, чем лаковая миниатюра, и мы поняли, что иконопись нужна на саровской земле и больше востребована, — дополняет брата Алексей. — Какие чувства вы испытываете, когда пишете иконы? — Душа становится чище, совсем по-другому ощущается окружающий мир после того, как напишешь икону, — отвечает Александр. — Когда пишешь образ какого-либо святого, долго изучаешь его житие, пытаешься как бы слиться с ним, почувствовать его доброту, духовность, — продолжает Алексей. — Чтобы получился образ, на который будут смотреть люди и молиться ему, надо быть в этот момент духовно возвышенным. И еще — неинтересно писать то, чего не знаешь. — Вот недавно Алексей писал для одного из уральских храмов икону покровителей животного мира — святых Флора, Лавра, Модеста и Власия. Раньше мы о них даже не слышали, пришлось изучать. Это достаточно редкая икона, и образов святых нет. И для того чтобы его создать, нужно максимально знать об этих людях. — А каких заказов больше? Какая сейчас тенденция в иконописи? — Очень мало художников, которые пишут в древнерусской манере. Из-за этого большинство современных храмов заказывают академическую живопись. Но есть такие батюшки, которые хотят, чтобы в их храме была именно древнерусская живопись. Сейчас мы пишем иконы для иконостаса храма святого Иова Многострадального на кладбище. Отец Лев Юшков (клирик прихода храма Всех Святых, помощник настоятеля. — Авт.) хочет, чтобы там была только древняя живопись. — С чего у вас начинается работа? — С молитвы. А если брать художественный процесс, но сначала создается эскиз. Потом по карандашным рисункам кистью на белом левкасе делается прорись и становится понятно, как будет смотреться композиция. Затем идет подбор цветов. При этом надо чувствовать краску, искать тона, полутона. Нельзя взять и просто подогнать цвет под роспись. Любая стадия имеет огромное значение, вплоть до опушки вокруг иконы. Она объединяет композицию, и без нее икона не смотрится в законченном виде. Это как рама у картины. — Для меня всегда было загадкой, как иконописцы пишут лики. Мне кажется, это такая большая ответственность… — Соблюдение канонов, конечно, важно, но если не вкладывать душу, лик получается неживой. Когда мы одновременно писали и миниатюры, и иконы, точно можем сказать, что иконы были не те. Вроде все умеешь, а не переключаешься на написание иконы. Порой смотришь на свои старые работы и думаешь — все бы сделал по-другому. Написание иконы — это как акварель: один раз ошибся, и все. Вот здесь, конечно, очень трепетная работа — ошибаться нельзя. — Бывает, что заказчик недоволен вашей работой? — Наоборот, все говорят спасибо и полностью нам доверяют. Есть люди, которые часто не понимают древнерусскую школу и заказывают «академку». Да, может быть, для обычного человека она более понятна, потому что образ максимально приближен к натуральному. А кто-то считает, что православная икона должна быть в написана только в древних традициях. — Вам жалко расставаться со своими работами? — Если пишешь для души и работа участвует в выставках, прощаться с ней очень тяжело. Но остаются же фотографии. — Какая из работ вам наиболее дорога? — Список со старинной иконы батюшки Серафима из храма Всех Святых, которая намолена годами и постоянно участвует в крестных ходах. Список находится в храме Иова Многострадального. Это большая редкость — работать с такой святыней. — Где находятся иконы вашего письма? — Вот скоро поедут на Урал, есть в Иванове, Костроме, Муроме. Сейчас расписываем иконостас в Урене и Арье на севере Нижегородской области. Работы хватает. Алла Шадрина, фото из семейного архива Кузьминых Опубликовано на сайте 17 апреля 2012 Читайте также в рубрике Знай нашихЧитайте также в номере № 15 от 11 апреля 2012Все статьи в номере № 15 от 11 апреля 2012Нет комментариев Написать |