Рубрики

Бизнес Блиц Бюджет В прокуратуре Вопрос психологу Города-деревни-мегаполисы Городская дума: Суть событий Дайте жалобную книгу Дети войны Жильё моё Записки отчаянной мамочки Знай наших Испытано на себе История с Еленой Мавлихановой Колонка юриста Криминфо Крупным планом Культура Малоэтажное строительство Непреклонные годы О былом Один день из жизни…Письма-звонки-визиты Привет с большой земли Путешествия Родители Саров: инструкция по применению Слово депутату Слово за слово Спорт Спроси священника Твори добро Фемины и политика Фотоконкурс Хорошо сказано Чтиво Школа Экономика с Дмитрием Файковым Язык помощи

Номера

...архив...26 ноября 2014⁽⁴⁸⁾03 декабря 2014⁽⁴⁹⁾10 декабря 2014⁽⁵⁰⁾

Слово — читателю

Книга отзывов Последние обсуждения

Владимир Маюков: «Реальная стоимость квадрата жилья — 30 тысяч рублей»

№ 32 от 08 августа 2012 Фемины и политика

12 августа — День строителя

Очередной гость клуба — директор СМУ-15 Владимир Павлович Маюков. На его счету за 40 лет работы тысячи различных объектов в двух городах — литовском Снечкусе и нашем Сарове.

В 1977 году Владимир Павлович, уроженец села Кошелиха, окончил Горьковский инженерно-строительный институт по специальности промышленно-гражданское строительство. В семье Маюковых из семерых детей четверо — профессиональные строители.

После окончания института Владимир Павлович поехал по направлению в Литву, на комсомольскую ударную стройку союзного значения. В Снечкусе Маюков строил гражданские, промышленные объекты, включая главный — ИАЭС — Игналинскую атомную электростанцию. В Литве он отработал 13 лет, последние шесть был главным инженером СМУ.

— Работали на общую идею, делали одно дело, поэтому двери «к начальству» никто не закрывал. Можно было прийти к самому большому руководителю и решить любой вопрос, и никогда секретарь не говорила: «Подождите, идет совещание». Я тоже занят и не просто поболтать зашел. Сейчас не так. Придешь к начальству и сидишь в приемной, ждешь аудиенции.

В конце 80-х Прибалтику «закачало». Когда Литва получила суверенитет, вышел указ, что все делопроизводство должно быть переведено на литовский язык.

— Нам тут же начали впихивать разговорники, — вспоминает Владимир Павлович, — заставляли ходить на курсы литовского языка. Никто, разумеется, этого не делал. Тогда же был создан союз защиты прав русскоязычного населения. Нас брали на контроль, записывали имена, фамилии. Однажды «зеленые» организовали живую цепь вокруг атомной станции. Разбили там настоящий палаточный городок, «ложились» под автобусы с рабочими, и на несколько дней стройка встала. Затем митингующие угомонились, и мы возобновили работу. Я понимал, что это до добра не доведет и стал искать работу для своих строителей в России. Неожиданно подвернулся случай: к нам приехал зам по кадрам стройки из Арзамаса-16, сказал, что требуются рабочие. Мы с ребятами посовещались и решили ехать.

— Арзасмас-16 встретил вас грандиозной стройкой?

— К середине 90-х стали заканчиваться госзаказы. Мы по полгода зарплату не получали, я в том числе. А начальник стройки при этом пламенно всех убеждал, что все будет хорошо, придут «красные», все кредиты простят. А ведь их брали — смешно сказать — на выдачу зарплаты! Мы несколько объектов построили БЕСПЛАТНО. Закачиваешь стройку — последней была школа в Сосновке — а заказчик говорит: «Денег нет!»

— Чья вина, что стройка так бесславно закончила свое существование?

— Нельзя сказать, что виноват в этом кто-то один. Не думаю, что на многих других стройках Средмаша тоже были некомпетентные руководители, но ведь почти все стройки загнулись. Однако я считаю, что можно было выжить.

— Как?

— Главная проблема — недальновидность. Дальше — надо было быстро сокращаться. В первую очередь за счет военных. Здесь же до 1997 года была строительная часть — и каждый месяц все полковники, подполковники и прочие получали зарплату. Во-вторых, отправить на пенсию замов и помов руководителей стройки. Когда были деньги, их число достигло невероятных размеров. И у каждого — секретарь. И у каждого — свое авто. Зачем столько?

— Сейчас говорят: «оптимизация». Ну и куда столько людей девать?

— Да на пенсию в первую очередь! Это были заслуженные, но пенсионеры. Ну и надо было головой думать еще раньше, понимать, что Саров — не Москва, бесконечно строиться не будет. И куда-то надо будет строителей девать. Не все захотят покинуть насиженное место, кто-то захочет остаться и перепрофилироваться. В Снечкусе это поняли вовремя — а туда съезжались тысячи и тысячи строителей, и поначалу это был город строителей, а не энергетиков. Возвели швейную фабрику, пищекомбинат, пельменный цех, другие производства — чтобы люди не остались без работы. Но этим же заниматься надо!

— Вам как-то здорово повезло с Инженерным центром.

— Это точно. Один из моих руководителей организовал Инженерный центр, в который я и перебрался со своим подразделением. Городские заказы администрация по инерции отдавала нам, мы неплохо жили до 1998 года. Строили жилье, детские садики. При этом у директора центра Булгакова были хорошие отношения с руководством города и ВНИИЭФа. Он очень умный, я бы даже сказал, мудрый человек, в пекло не лез, на конфликты не нарывался. Ему удавалось какое-то время удерживать такие нейтральные позиции.

— Что случилось потом?

— А потом в администрации появились «веселые ребята», которым ужасно не понравилось, что какой-то там Булгаков у них под носом город строит и деньги зарабатывает. У нас потихоньку стали перекупать кадры. Инженерный центр еще какое-то время был на плаву, но потом совсем «потонул».

Я просил, чтобы мне продали мое СМУ, хотя денег у меня не было ни копеечки. В итоге так получилось, что я за их же деньги их же СМУ и купил.

— Вам припомнили эту дерзость?

— Когда поняли трюк, посмеялись.

— Вам не обидно, что сейчас в Сарове у вас отнимают заказы нижегородцы?

— Нет, не обидно. Это простой капитализм, рыночные отношения.

— За последние 10-20 лет строительные технологии сильно поменялись, а жилье-то стало фактически лучше?

— Нет, не стало. Оно стало дороже.

— А для чего тогда нужны были изменения?

— Помнится, нас учили в советские времена, что любая линия на проекте стоит денег. А потому прежде чем что-то нарисовать, нужно сто раз подумать и прикинуть, сколько это будет стоить государству. Когда стало все частное, эти линии начали умышленно совать в проекты. Зачем утепление в стенах стали делать? Ну и если сделали, почему отопление не уменьшили? Ведь и стены не тоньше, и окна пластиковые!

— А есть сейчас единые стандарты строительства, общепринятые нормы?

— Может, я буду неправ, но скажу, что норм никаких нет. Просто сейчас старые СНиПы преподносят под другим соусом, как новейшие разработки. Но вот спроси сейчас у строителя, что такое технологическая карта на определенный вид работы, он не сможет ничего ответить, потому что понятия не имеет, что это такое.

С каждым годом «начинка» дома усложняется. Когда берешь в руки строительные проекты, понимаешь, что там столько лишнего набухано — и за все это жилец должен платить! Все это рассчитано на рынок сбыта материалов.

— Похоже на борьбу с терроризмом: чем его больше, тем больше придумывается и продается охранных систем, тем больше народу с него кормится.

— Все просто — потребитель заплатит, ему деваться некуда. Проектировщики работают за процент от проекта. Чем больше впихнут в него всяких ненужностей, тем дороже он будет и, соответственно, навар для них будет больше. Затраты на проектирование же при этом не увеличиваются.

— Цены на жилье сейчас абсурдные. Обещанного рынка НЕТ.

— Все правильно, выбора, по сути дела, нет. Рынок только на словах. У проектировщиков целые энциклопедии проектов, но застройщики выбирают самые дешевые в производстве, самые технологичные, чтобы дом можно было построить быстро и дешево. А продать дороже. Выгоднее некрасивые девятиэтажки, а не удобные коттеджи. Да и в многоэтажке есть, где разгуляться: можно же на каждом этаже свою планировку делать. Но это не выгодно.

— На вопрос «Сколько на самом деле стоит квадратный метр жилья для потребителя?» строители обычно отвечают уклончиво. Что вы скажете?

— 30 тысяч рублей — это себестоимость. Парадокс: продажная стоимость жилья увеличилась за последние годы в разы, а зарплата строителей и стоимость материалов — на 10-20%.

— Маржу в 30 тысяч застройщик берет себе?

— Ну да. На содержание конторы, сотрудников в ней. А остальное… не найдешь. Вот если бы часть из этой маржи пошла на развитие строителей, это было бы справедливо.

— Объясните, каким образом на строительном рынке появились молодые люди без специального образования? Они начинают возводить жилье, получают кучу заказов… То есть мы пытаемся узнать, почему нет доверия к «маюковым», у которых колоссальный опыт, а есть доверие к непрофессионалу Икс?

— Профессионализм, опыт никому не нужны. Задача одна — получить деньги и каким-то образом отчитаться за них.

Откаты пока еще никто не отменял. Без них в строительстве ничего не делается. Почему, например, нанимают иногородних подрядчиков? С них проще получить откаты. С меня-то сложнее.

— Вы что, такой честный?

— Да нет, я бы тоже давал. Но я тут весь на виду. Если я, не дай Бог, кому-то выдам зарплату в конвертах, ко мне тут же придет проверка. Да и работники возрастные, обязательно спросят: «Ты у нас что, пенсию отжимаешь?»

— Вы не участвуете в конкурсах на освоение муниципального заказа, потому что у вас денег нет. И до МУПов тоже деньги доходят через специально созданные фирмы…

— Сейчас их сознательно душат. Зачем они сегодняшней власти? Каратаев в свое время на совещании «прогрессивных» ребят, рвущихся акционировать МУПы, жестко одергивал: «Пока я работаю, все муниципалами будете». Муниципальные службы в первую очередь приходят на выручку городу.

— Что должно случиться такого, чтобы к МУПам обратились?

— Два года назад огонь к городу подошел, кого в лес погнали? Инженеров в тапочках! Должны быть бригады с техникой, обученные люди. Мы в закрытом городе живем! Строительные бригады раньше обучались гражданской обороне, и каменщики в ЧС становились спасателями, а маляры — медсестрами.

— Скажите, наш город возводится правильно, вы следите за этим?

— В целом правильно. Но некоторыми вещами город захламляют. Зачем на улице Московской столько торговых центров возводить?! При этом сегодня уже впору всю Московскую улицу перекрывать и делать из нее пешеходную, потому что на машине уже сейчас проехать невозможно.

— Ну и ладно. Пусть будет такая пешеходная торговая улица — логично, кажется.

— Это одно. Второе — взять ситуацию с расширением маслихинского моста. Я думаю, что на сегодняшний момент это неразумное решение. Какой от этого толк — хоть там пять мостов построят, пропускная способность на улице Харитона от этого не увеличится. А ведь эти деньги можно было бы вложить в куда более стоящие проекты. Например, построить мост от улицы Силкина, через Сатис, в новый микрорайон, к улице Раменской. Этот мост нужен позарез, чтобы разгрузить центр города.

Одна из серьезных проблем Сарова — это отсутствие дворов. В угоду чему, а точнее, кому мы строим? Никто не думает о том, что людям тесно жить, а детишкам негде играть. Почему так бессовестно отнеслись к людям, живущим в общежитии на улице Куйбышева, перед окнами которых возвели стену торгового центра?

— Еще недавно на крыше красных общежитий на улице Зернова были слова — «СЛАВА МОЛОДЫМ СТРОИТЕЛЯМ ГОРОДА». Куда они делись? Кто их снял?

— Да кто ж его знает. Но то, что их отпилили, момент бессовестный и неуважительный по отношению к строителям города.

— У вас, наверное, шикарный особняк, как у строителя-то?

— Живу в трехкомнатной квартире.

— Накануне профессионального праздника что пожелаете коллегам по цеху?

— Мирно сосуществовать, не душить друг друга, а помогать. Побольше заказов, стабильности. Готовить достойную молодую смену, которая бы стремилась строить, а не просто деньги зарабатывать. Хочу, чтобы власть поздравила строителей. Не заказчиков, как принято в последние годы, которые просто зарабатывают, а тех, кто строит.

Е.Борискова, Е.Бабинова, фото Е.Пегоевой

Опубликовано на сайте 15 августа 2012

Неинтересная статья :( Интересная статья! Обсуждение: 2