Первая полосаО газете и сайтеРубрикиБизнесБлицБюджетВ прокуратуреВопрос психологуГорода-деревни-мегаполисыГородская дума: Суть событийДайте жалобную книгуДети войныЖильё моёЗаписки отчаянной мамочкиЗнай нашихИспытано на себеИстория с Еленой МавлихановойКолонка юристаКриминфоКрупным планомКультураМалоэтажное строительствоНепреклонные годыО быломОдин день из жизни…Письма-звонки-визитыПривет с большой землиПутешествияРодителиСаров: инструкция по применениюСлово депутатуСлово за словоСпортСпроси священникаТвори доброФемины и политикаФотоконкурсХорошо сказаноЧтивоШколаЭкономика с Дмитрием ФайковымЯзык помощиНомера...архив...26 ноября 2014 (48)03 декабря 2014 (49)10 декабря 2014 (50)Слово — читателюКнига отзывовПоследние обсуждения |  Валентин Мамышев: «Хороший чиновник — тот, который если не мертвый, то хотя бы бывший»№ 36 от 08 сентября 2010 Фемины и политикаДлинное лето, кажется, только прибавило нам сил и вдохновения. Мы и не подозревали, что заседания клуба «Фемины и политика» и последующие публикации вызовут такой массовый интерес. Ностальгия по ушедшему — не важно, хорошему или плохому, — не дает покоя неравнодушным сердцам. К нам присоединилась главный редактор радио «Авангард» Вера Зотова, и теперь заводчане будут слушать живые репортажи наших встреч. Очередное рандеву по традиции прошло в кафе «Наука» Дома ученых, мы встретились с Валентином Ивановичем Мамышевым. Как он сам представился, «очень бывший» заместитель по хозяйственным вопросам бывшего же мэра Г.З.Каратаева, народный депутат одного из последних созывов. Образ складывается со сплошными «не»: не сказать, что эмоциональный, не резкий и не суровый, да и с виду вроде не «кремень мужик». Возникает законный вопрос: как этот стопроцентный интеллигент-математик решил заниматься совершенно неведомым ему, а главное, непростым делом — городским хозяйством? — Я в депутатах не отсиживался, активно исполком доставал, и Геннадий Закирович неожиданно для меня предложил: «Ты тут все равно толчешься, приходи к нам. Будешь не только вопросы задавать, но и решать их». Учителя были очень хорошие: Каратаев, Зверев, Кравченко. На разных вопросах опыт накапливался. Вот этим летом ситуацию с пожарами проморгали, а раньше мы в начале лета собирались комиссией и решали, какие мероприятия в городе проводить. В комиссию входили главные инженеры заводов, руководители городских структур, лесники. И когда встал вопрос, приглашать ли лесников из заповедника, ведь они «не наши», сразу четко было сказано: «Как загорятся, сразу наши станут». И контроль стабильный был, и просеки прорубались вовремя, а не в августе. Конечно, у лесхозов не такой статус был, и вина за пожары не только на местных властях лежит, но и на вышестоящих товарищах. Или господах, как их там сейчас называют? — И все-таки, почему так кардинально профиль сменили? — Хотелось порядок навести, сделать что-то полезное. Попробовать, по крайней мере. Молодой был, сил хватало. Тогда у правителей начался реформаторский зуд, и кому-то надо было их решения в жизнь воплощать. От ВНИИЭФа требовали избавляться от непрофильных активов: пассажирских перевозок, Горводоканала, детских садов, ЖЭКам предоставили самостоятельность. Ведь можно было бояриться, ставить условия: «Возьмем, если денег дадите», но Геннадий Закирович сказал: «Не торгуемся, берем все, будем крутиться, как можем». — Ну и бюджет вам не снился тот, что есть сейчас… Вы застали знаменитое 1 апреля 1992 года, вас вообще кто-то предупредил, что рынок начался? Как вы решали финансовые вопросы в то время? — Год заканчивался, а бюджета не было. Как жить в первом квартале? Финансировали по принципу прошлого года, один к двенадцати. К апрелю-маю появлялся бюджет, а инфляция уже уходила чёрте куда. Приходилось урезать расходы, но дефицита не допускали. — Туговато приходилось? Как напряжение снимали? — На работе из себя выходить нельзя, кричал иногда дома на свою собаку… — Как в ту пору складывались отношения с думой? — Большой конфронтации не было, ни на одного думаря у меня аллергии нет. Конечно, во многом благодаря огромным дипломатическим способностям мэра, который никогда никому не грубил, не отшивал, а если ему откровенную дурь предлагали, он аккуратно объяснял, что к чему. Ребята в думе были без закидонов, законы рассматривали, поправляли нас. Был момент, когда они нас во время приватизации костерили три сессии подряд, но мы свою правоту все же доказали. Речь шла о приватизации коммунальных квартир. Закон приняли, а механизмы прописали примерно, по типу: «сами придумайте что-нибудь». Ну и вот приватизацию по общим принципам для владельцев комнат в коммуналках мы продавили вопреки предложениям думы. — Вам тогда много нового приходилось делать: приватизацию, ваучеризацию… Как осваивали процессы? — Приватизацию организовали, как тогда говорили, три джигита: Кучмий, Литвинов, Матвеев. Был четко организован прием населения, хотя первая волна горожан шла по принципу: «пока дают, надо брать, а то передумают». К счастью, удалось провести ее без потрясений. Ваучеризация — позор, стыдно было участвовать в околпачивании людей, хоть и опосредованно. — За какую свою деятельность не стыдно, за что себе «пятерку» поставите? — Нам удалось частично расселить ветхий фонд. Хотя это было архисложное и тонкое дело. Ведь как только заходит речь о сносе какого-нибудь дома, тут же в нем неведомым образом появляются новые мужья, жены, прочие родственники. Хотя людей понять можно, такое раз в жизни бывает, и ребенка за три месяца некоторым удается родить… Вопреки действиям области мы решали проблему жилья уволенных в запас военнослужащих. Они в свое время заканчивали военные училища, служили Родине, а потом возвращались в родной город, и надо было их куда-то селить. Программа была федеральная, но нам неловко было отсылать людей на том сновании, что не мы их направляли на службу. Так что мы выдавали муниципальное жилье за областной счет. Помню, пришла от Немцова разнарядка — выделить 10 квартир. Мы выделили и поехали к Борису Ефимовичу за деньгами. А он еще тот хозяйственник-то был вместе с Явлинским… Они тогда программу продвигали… — «500 дней». — Анекдот на эту тему знаете? «Что будет по окончании программы? — Девять дней, сорок дней и годовщина». В общем, суем мы Немцову его собственное постановление, а он не понимает, чего от него хотят. Мы спрашиваем: «Подпись ваша? — Моя. — Квартиры велели выдать? — Да. — Мы выдали, деньги где?» Он даже спросил — чего это я, мол, такой злой. В процессе этой беседы я из кабинета вышел — все, думаю, не могу больше… — «…Где моя собака?»… Кроме Немцова, кто еще доводил? — Самое «веселое» время — это понедельники, когда мы с Каратаевым вели по очереди прием населения. Ситуации порой были тупиковые, закон что-то не позволял, а решить проблему надо было. Всякие случаи бывали. Например, один раз пришел мужчина, подал свое заявление, и предупредил, что если я сейчас его не подпишу, он обольет себя бензином и подожжет — и баночку показывает. Предложил ему в курилку выйти, поговорили, он там свое «оружие» и оставил. — Помогли бедолаге? — Да, ему надо было с семьей разъехаться, как-то мы вопрос тогда решили. — Сейчас часто говорят, что городу досталось страшное наследие: разваленные дороги, дворы… Что же вы такое наследие оставили? — Да, не все удалось из задуманного. Я еще потом два года сезонами жил — осенне-зимним, весенне-летним, щербатые бордюры снились… Дворы же были в ведомстве ЖЭКов, а они считались самостоятельными хозяйствующими субъектами. Денег на нормальный ремонт не было. Помните картинку: подъезжает машина, вываливает на яму асфальт, сверху кидается фанерка и две бабушки на ней пляшут — утрамбовывают. Сейчас появились новейшие технологии, а процесс тот же остался. — Неправда. Движения бабушек отработаны до абсолюта… — Было, было постоянное чувство неудовлетворенности. — А сейчас оно сохранилось? Ведь вам предлагали во власти остаться, может, иначе бы все в городе сложилось? — Лучший чиновник — если не мертвый, то бывший. Я восемь лет не занимался основной тематикой в Институте и боялся потерять квалификацию. Жалко, конечно, было бросать то, что начал, да и команда была хорошая, понимали друг друга с полуслова. — Что вам сегодня не по нраву? — Не понимаю новых программ, реформ. Например, ЖКХ. Приборы учета обязывают ставить, а трубы заменить никто не собирается. Они же в старой части города в домах гнилые. Та же приватизация: если бы по уму ее проводить, надо было сначала капремонт в домах сделать, а потом в собственность людям отдавать. Но это в нашем городе почти не реально — высотные дома не попадали под капремонт, а капремонт двухэтажных — целое событие. Так что жилье в городе стареет, а вкладывается в него недостаточно. Поэтому рассуждения о том, как нам сделать Россию привлекательной для жизни, меня раздражают. Как бы нам сделать ее пригодной для этого? — Население города в вашу бытность чиновником было не сильно меньше, а вот штат администрации — не сравнимо уступал по числу. И ведь сегодняшняя администрация, судя по горящим вечерами окнам, трудится, не покладая рук. Будь вы на их месте, какие бы задачи решали? — Думал бы, как занять тех, кто высвобождается из Института. Ведь если 65-летнего мужика просто так вытолкнуть на пенсию, он же точно пить начнет! Ну а молодым работа нужна еще больше. — Чего в городе не хватает? — Хорошего большого бассейна, и вообще спортивного комплекса. Еще надо бы повышать культурный уровень населения. Например, были раньше творческие встречи артистов театра с подростками, молодежью, рабочими коллективами… — Сейчас руководство театра сменилось, может, воспользуются вашим предложением. — Основания для этого пожелания у меня простые — когда людям нравится сидеть на кучах мусора в своих дворах, на детских площадках со своими отпрысками, при этом держа в руках пиво и сигарету, надо начинать что-то делать. Опубликовано на сайте 08 сентября 2010  Читайте также в рубрике Фемины и политика
Читайте также в номере № 36 от 08 сентября 2010
Нет комментариев Написать |