Рубрики

Бизнес Блиц Бюджет В прокуратуре Вопрос психологу Города-деревни-мегаполисы Городская дума: Суть событий Дайте жалобную книгу Дети войны Жильё моё Записки отчаянной мамочки Знай наших Испытано на себе История с Еленой Мавлихановой Колонка юриста Криминфо Крупным планом Культура Малоэтажное строительство Непреклонные годы О былом Один день из жизни…Письма-звонки-визиты Привет с большой земли Путешествия Родители Саров: инструкция по применению Слово депутату Слово за слово Спорт Спроси священника Твори добро Фемины и политика Фотоконкурс Хорошо сказано Чтиво Школа Экономика с Дмитрием Файковым Язык помощи

Номера

...архив...26 ноября 2014⁽⁴⁸⁾03 декабря 2014⁽⁴⁹⁾10 декабря 2014⁽⁵⁰⁾

Слово — читателю

Книга отзывов Последние обсуждения

Саровские пещеры: Легенды и были — 4

№ 47 от 24 ноября 2010 История с Еленой Мавлихановой

Одним из интересных событий после открытия пещер в 1992-м стало довольно рискованное дело. Двое решили остаться под землей на ночь, и что из этого вышло…

Два смельчака

Анатолий Агапов и Валерий Ганькин решились как-то переночевать в подземелье. Час-полтора, и всех первых пещерных гостей начинали переполнять сильные впечатления. Дух захватывало от кромешной тьмы, неизведанных лазов, заманчивых рассказов. А холод! Паром вырывался он при каждом выдохе даже теплым летним днем. Никому даже в голову не взбредало остаться в пещерах дольше часа. Но Толя с Валерой решили почувствовать, так сказать, все на собственной шкуре. Молодым туристам опыта не занимать, и экипировку взяли под стать экстремальным условиям — турспальники. Пошли. Возбужденный гул провожавших «с земли» быстро угасал с каждым их шагом и, наконец, совсем растворился. Побродили друзья в слабом свете фонарика, остановились в облюбованной келье, обустроились, побеседовали в тишине. Привычно ускользавшее в обыденности, здесь время становилось тягуче-медленным. Тишина, темнота и ровная температура — чем не вечность. Торжественность момента ребята не выпячивали. Наоборот, запросто и буднично, пожевав свой скромный ужин, они улеглись на не слишком ровном полу. Сон, как у всех людей со спокойной совестью, был крепок. Утром аккуратно собрались, неспешно вышли на вольный воздух и со словами «ДА, ХОРОШО» разошлись по домам. Вроде и не было никаких особых впечатлений.

Позже, спустя недели, озвучивая общественникам «Саровской пустыни» очередной раз свои ощущения, и Анатолий, и Валерий проговорились о некоей странности. Оба испытали ничем не примечательное состояние, поэтому поначалу не придали ему значения и не озвучили его. Как сон, только тоньше — словно слияние и сна и яви. Кстати, у монахов есть понятие «тонкого» сна, именно как пограничного между сном и явью. Так вот, оба энтузиаста испытали нечто похожее.

Итак, поздней ночью или ранним утром, по их ощущению где-то часа в четыре, они и продолжали спать, и как будто просыпались от света. Вроде как посветлело. Это удивило их — мол, откуда здесь свету быть? Длилось это недолго, у обоих образность мышления сработала по-своему. Анатолию казалось, что он стал видеть в темноте, до того четко увиделась бугристость доломитовых стен и потолка. Валера тоже огляделся вокруг, но объяснил свое умение видеть в полном мраке кажущимся присутствием рядом живого человека, может быть, даже монаха со свечой. И оба не настаивают ни на каких конкретных видениях — вроде спали.

Когда самому себе трудно объяснить мимолетность ощущения, то пересказывать еще хуже. Поэтому мне не хотелось бы, чтобы читатели выхватили и заштамповали простенькую картинку о якобы погостившем в их кельях монахе. Ближе к истине агаповское объяснение, вполне научное: в необычных условиях нехватки раздражителей, когда органы всех чувств человека не испытывают привычной смены цвета, света, звука, температуры, неизбежно возникает какая-либо картина, ну просто необходимая для не привыкшего к покою человеческого мозга. Собственно, это известный в науке феномен, и задолго до А.Агапова прошли подобные уроки и подводники, и космонавты. Кстати, испытавшие подобное попадаются среди гостей города, они при посещениях пещер охотно делятся своим опытом.

Здесь уместно озвучить слухи о том, что, возможно, и ныне в саровских пещерах уединяются ночами. Например, в бытность свою полномочным представителем ПФО Сергей Коновалов вместе с нижегородским епископом Георгием молились в подземной церкви целую ночь. Поскольку никакими пышными встречами их молитвенное уединение не сопровождалось, то и осталось практически никому не известным. Что, согласитесь, похвально в наше время показательных политических шоу. Здесь видится попытка возврата к истокам славного монастырского начала. И, знаете, эти два разделенные добрым десятилетием ночных события олицетворяют собой устремление науки и религии навстречу друг к другу, весьма характерное для современности. Другими словами, это попытка найти пути решения необыденных вопросов, стремление духовно-опытным путем проверить свои возможности в ограниченном подземном пространстве. А поскольку в отличие от сегодняшнего пространства, где светло, тепло и пол ровнехонький, в 90-х гг. нельзя и двинуться в тьму неизведанности, не согнувшись вполовину, то первопроходцы оказались просто смельчаками разведки. Ну а нам-то что с этих уроков, спросите вы. А то, что в отличие от получасовой групповой подземной пробежки под плотным рассказом экскурсовода, при тихом уединении можно получить более внятный результат. Но в целях безопасности следует испрашивать совета духовных отцов, помня врачебный принцип.

«Не навреди»

Отцы-основатели подземного поначалу монастыря знали об уроках в пещерах не понаслышке. И опытные монахи готовили молодых своих послушников к самому важному в жизни: правильному и как они говорили, умному молитводеланию. Заметьте, не к молитве как механическому произнесению заученных слов, а молитвоДЕЛАНИЮ. Другими словами, молитва для них была не просто способом устного обращения к Всевышнему. Скорее, это было делание молитвой, что по нашему нехитрому разумению можно назвать и так: труд с постоянной памятью в сердце о самом главном в жизни — о спасении. Даже такое упрощенное объяснение, боюсь, ничего не прояснит нашему израненному в суетных боях сознанию. Поэтому кому-то покажется парадоксальным вывод: никто не спускался в пещеры на долгие года и не замуровывал себя заживо.

Мне страшно даже повторить некоторые пересказы современных подземных экскурсий, где говорится о монахах, якобы висящих на собственной коже, прибитой гвоздями к стенам келий. Рискуя навлечь на себя гнев любителей столь ярких образов, занудно повторю: монахи проводили в подземных кельях ровно столько времени, сколько им было необходимо для усвоения молитвенных упражнений, не больше и не меньше. По словам мудрых монахов, хороший хозяин и скотину милует, не кладет на слабосильную лошаденку неподъемного груза. Значит, каждому — свое время пробыть в пещерах. Учитель или духовник, зная возраст своего подопечного, его характер, темперамент, воспитание, давал задание на молитвенную практику очень индивидуально. Самое большее, вероятно, дозволялось опытным отшельникам — провести там сорокадневный строгий пост перед Пасхой.

Вторая жизнь подземелий

Добавлю, что с 1730-х годов пещеры были совсем заперты на полстолетия «за ветхостью престола и одежд». Вроде бы причиной их закрытия послужила сырость, которая испортила железный иконостас, дерево, книги и ткани. Версия эта слабовата, на то она и версия. Известно точно, что вторая жизнь подземной церкви началась с посещения ее в 1778 году высокими гостями, приехавшими для освящения нового Успенского собора. Среди гостей был Николай Афанасьевич Радищев, отец опального писателя, бывший военный, монастырский благотворитель и образованнейший человек своего времени. Увидев воочию старинные пещеры под замком из-за испорченных богослужебных предметов, он посоветовал их отремонтировать, чтобы затем всем людям показывать подземный памятник, как пример трудной аскетической жизни прежних монахов. Советы Радищев подкрепил материально. Именно на его деньги заменили в алтаре деревянный престол на мраморный, изготовили новый иконостас, выстроили вытяжную шахту-воздухоотвод.

С августа 1780 года вновь в пещерном храме стали служить службы во имя преподобных Киево-Печерских чудотворцев. Но ремонты не прекращались. Самыми трудоемкими оказались работы по укреплению наиболее слабых мест кирпичными стенками. Монахи трудились над ними около 20 лет и, судя по всему, завершили к 1802–1803 годам. Во всяком случае, нарисованный монахами план 1802 года отражает современное состояние комплекса, учитывая схематичность изображения. Эта схема пещер интересна нам в привязке к наземным зданиям — видно, как ходы протянуты к Успенскому собору и келейным корпусам. (СМ.СХЕМУ ПЕЩЕР 1802г. )

После 1802 года монахи практически не рыли крупных ходов. В начале ХIХ века пещеры, вероятно, перестали использоваться по прямому назначению. Во всяком случае, игумен Меркеллин в 1819 году упоминает о пещерных кельях, как о помещениях, «в коих прежде сего живали монахи». Т.е. сейчас не живут. Но в познавательных целях монахи водили в пещеры паломнические группы. Текущие ремонты и обновления хоть и продолжались, но касались исключительно входа и убранства церкви. В 1812 году было «выведено от пещерного входа каменное строение, внутри коего сделана деревянная лестница, для схода к церкви Иоанна Предтечи, что на роднике»; в 1866 году «вместо обветшавшего престольного одеяния, усердием благотворителей изготовлено бронзовое с позолотой»; в 1872–1890 годах чугунный иконостас заменен медным посеребренным с медными позолоченными иконами.

Головоломка

К 90-м годам прошлого века пещерки оказались без единого фрагмента богатого убранства, перечисленного в летописях. Настолько все было вычищено уже в 30-40 годах, что в августе 96-го археолог московского института «СИМАРГЛ» Елена Хворостова произнесла фразу: «Впервые из ВСЕХ Российских памятников я вижу такой СТЕРИЛЬНЫЙ, ну все выскребли в один момент».

Для археолога отсутствие находок не просто несчастье — катастрофа. Так и пришлось всем — и москвичам, и музейщикам — дружно искать в книгах, документах любые записи о пещерах, любые схемы. А упоминаний-то раз-два и обчелся. Помню, сколько радости доставлял хоть отрывок фразы, хоть клочок схемы. Долгими вечерами мы перебирали свое нехитрое богатство, крутили листки со схемами, ювелирно прилаживая их друг к другу, пытаясь понять логику подземных маршрутов. А они почти не совпадали ни с ранними документами, ни с реальными ходами. Просто головоломка какая-то.

Несмотря на сделанный объем реставрационных работ в пещерах, они нуждаются в таком же плотном внимании, какое уделяли им отцы-основатели: в ремонте и дальнейшем исследовании. Пожалуй, самым для нас поучительным уроком из десятилетия после современного открытия пещер стало дружное решение этой общей для города проблемы: сохранить и сделать доступным для каждого древний красивый памятник. Объединились в едином порыве физики и лирики, энтузиасты и краеведы, чиновники и спонсоры, строители и добровольные помощники, власти города и ВНИИЭФ. Мало кому известно, как взрывники из РФЯЦ-ВНИИЭФ восстанавливали входы в подземелья… Но об этом речь в последующих номерах газеты.

Елена Мавлиханова

Опубликовано на сайте 24 ноября 2010

Неинтересная статья :( Интересная статья! Прокомментировать