Первая полосаО газете и сайтеРубрикиБизнесБлицБюджетВ прокуратуреВопрос психологуГорода-деревни-мегаполисыГородская дума: Суть событийДайте жалобную книгуДети войныЖильё моёЗаписки отчаянной мамочкиЗнай нашихИспытано на себеИстория с Еленой МавлихановойКолонка юристаКриминфоКрупным планомКультураМалоэтажное строительствоНепреклонные годыО быломОдин день из жизни…Письма-звонки-визитыПривет с большой землиПутешествияРодителиСаров: инструкция по применениюСлово депутатуСлово за словоСпортСпроси священникаТвори доброФемины и политикаФотоконкурсХорошо сказаноЧтивоШколаЭкономика с Дмитрием ФайковымЯзык помощиНомера...архив...26 ноября 2014 (48)03 декабря 2014 (49)10 декабря 2014 (50)Слово — читателюКнига отзывовПоследние обсуждения |  Бари Алибасов: «Мечтаю, чтобы меня сожгли на Красной площади!»№ 28 от 13 июля 2011Выступление группы «На-на» на праздновании юбилея РФЯЦ-ВНИИЭФ на городской площади совершенно неожиданно и для артистов, и для нас, жителей Сарова, вызвало шквал озлобленных откликов на одном из местных сайтов. В чем только не обвиняли «нанайцев»! И что они были пьяные, и что пели под фонограмму, и что шутки у них были дурацкие! Когда же журналист «Нового города» Лана Бойцова заступилась за группу на их официальном сайте, то ее тут же улюлюкающая группка подвергла остракизму. Хамство перешло все границы. Ларчик же, на наш взгляд, открывался просто: группа приехала на юбилей ядерного центра, а сайт поддерживает главу администрации. Поэтому все, что происходит в Институте c точки зрения сайта — это ужас, а все, что делает сити-менеджер — хорошо. И вот буквально через два дня после инцидента в редакции раздался звонок. — Алло! Это внииэфовская газета? Точно внииэфовская? Вас беспокоит помощница Бари Каримовича Алибасова… Завязался эмоциональный разговор с Алибасовым, который продолжился в Москве. … Алибасов, в отличие от многих других продюсеров, — человек, открытый для общения. На официальном сайте группы он охотно отвечает на комментарии, поклонники «На-на» частенько собираются в его квартире в Мерзляковском переулке. Совсем свежая история: одна из поклонниц с трудом раздобыла заветный адрес и среди ночи, не в силах ждать, пока откроется метро, пошла к «нанайцам». Прошагала пол-Москвы. Утром помощницы Бари Каримовича обнаружили ее на ступеньках подъезда в полном изнеможении. Но такого радушия, с которым приняли нашу теплую компанию из Сарова, мы не ожидали. Чай, кофе, беляши, приготовленные сестрой Бари Каримовича, и задушевная беседа, которая то и дело прерывалась взрывами смеха. — Спасибо Лане, Сергею, которые объяснили нам поток негатива на сайте, — поблагодарил Бари Каримович. — Конечно, одно дело, когда люди приходят именно на концерт группы, и совсем другое — городские праздники. Скажем, три процента населения любят «На-на», девяносто относятся индифферентно, но семь процентов непременно ненавидят. Однако приходят все. Мы спокойно относимся к негативным отзывам. Но такого ушата помоев мы не получали за всю историю группы! «Нанайцы» пьяные! Да они вообще не пьют, ни в будни, ни в праздники! Мы даже Новый год на трезвую отмечаем! Фанера? Это в девяностые, когда аппаратуры не было, приходилось порой под фанеру петь. Но я всегда был яростным противником фанеры. Мы даже сейчас возим с собой тонну аппаратуры! Мало того, для Алибасова Саров — это в первую очередь именно Институт, где была создана первая атомная бомба и где до сих пор создают грозное оружие. Это город уважаемого им академика Сахарова, с двоюродной сестрой которого Бари Каримович дружит много лет. — Для «нанайцев» города — это люди, — объясняет Бари Каримович. — Иногда складываются такие теплые отношения, что мы можем и гастрольный график сдвинуть, чтобы встретиться. Вот есть станица Каневская с крохотным населением. Мы туда стараемся каждый год приезжать, а то и два раза. Не в Бангкок, не в Берлин, а в Каневскую! И не ради заработка, а потому, что можно с людьми за одним столом посидеть. Концерт сыграем и зависаем дня на три. Они рады, и мы рады. Жаль, что с Саровом таких отношений пока не сложилось. — Угодить всем невозможно. Я не представляю ни одной группы, ни одного певца, который бы устроил всех зрителей. — Да нет таких. Но что касается выступления ребят, то к их работе у меня нет претензий. Я профессионал. И мое требование: все должно быть безупречно, начиная от репертуара и заканчивая настройкой аппаратуры. У меня один мотиватор и одна цель — чтобы у зрителя выключился контроль. Чтобы мозг взорвался. Это трудная задача! Зритель всегда ищет подвох, какие-то недостатки. Но когда эта функция отключается, и человек начинает эмоционально реагировать на то, что происходит на сцене, значит, моя задача выполнена. В свое время в программе «Взгляд» появилось много рок-групп. Весьма несостоятельных, с откровенно слабыми текстами. Я их спрашивал: зачем вы это поете? Это же не публицистика, в газете лучше напишут и оперативнее. А они годами «ждут перемен». Да все уже переменилось, куда дальше? В тот момент я решил, что с рок-музыкой надо завязывать. Нужно создать коллектив в лучших традициях советской песни. Как «Самоцветы», у которых был идеальный музыкальный язык. — Предать «Интеграл» и идеалы рок-музыки? — Иронизируете? Я мечтаю, чтобы меня сожгли на Красной площади. Интереса ради. Чтобы посмотреть, кто и как будет реагировать. Вот у меня есть четыре подружки, которым я зарплату плачу. Они, наверное, расплачутся. И, может, даже искренне. Афиняне, отравив Сократа, уже через час об этом пожалели и поставили ему памятник. Своими вопросами, которые ставили их в тупик, он достал их на базаре. Афиняне зверели: нам приходится менять свои убеждения из-за этого козла! Лучше его отравить! Вот «На-на» для меня — это то, что делал Сократ, это провокация. Взять и снять с «нанайцев» штаны! Когда они вышли в Олимпийском в бананах, которые и то висели на шее, с голыми задницами — это был шок. Я и сам был не уверен в тот момент, что это правильно. Но зал неистовствовал! А это еще было при Советском Союзе, в котором, как вы помните, секса не было. И эта сексуальная тема лежит в основе нашего шоу. Недавно на сайте кто-то написал: хватит эксплуатировать тему сексуальности, она уже всем надоела. Я ответил: соболезную! Репродуктивная функция существует на планете миллиарды лет, и люди до сих пор с удовольствием этим занимаются, а тебе, бедный, уже надоело… Мы с «нанайцами» часто делаем провокации. Для меня уровень развития общества определяется двумя критериями: отношением к религии и отношением к сексу. И мы, считаю, сделали многое для того, чтобы изменить сознание людей. Почти для всех артистов шоу-бизнеса сегодня секс — это пройденный этап. — С тех пор, как появилась «На-на», ничего нового на нашей эстраде уже не появилось. Ну, вышла «Виагра» в каких-то лисьих хвостах на сцену, так это «На-на» сделала давным-давно. — Позавчера художник-постановщик шоу Борис Краснов мне сказал: «Что это за леди Гага? «На-на» этот путь уже давно прошла!» — Говорят, что вы из деревяшки артиста можете сделать. — Чушь. Я никогда не работал с бездарными людьми. Смысл моей жизни — моя самореализация, и реализовать себя я могу только через артиста. И чем безграничнее его талант, тем больше у меня возможностей. Они должны уметь петь, танцевать, говорить и — самое сложное — брать на себя ответственность перед зрителем. И с первой четверкой «нанайцев» мне бесконечно повезло. В «Интеграле» такого не было. Обычно один-два талантливых человека в коллективе, остальные — как гири на ногах. Для меня важно, чтобы все, что я придумаю (а мозг у меня безбашенный), было вынесено на сцену. В последнем «Шок-шоу» мы выплеснули на сцену даже тему суицида. — Зачем? Снова провокация? — Эта тема меня беспокоила. После того, как провалилась идея записать «Гимн планеты», я полтора года был сам не свой, смысл жизни утратился. — Что-то такое мы слышали… — Была такая идея: отправить «На-на» в космос и оттуда сделать запись «Гимна планеты». Чтобы каждая мировая супер-звезда спела по строчке, а наш «нанаец» — из космоса. Все шло хорошо. В США нами уже занимался главный человек в мире музыки и телевидения Дик Кларк, многие престижные премии в этих областях созданы им, пятьдесят лет американцы встречают с ним Новый год, потому что Дик Кларк ведет обратный отсчет времени в праздничную полночь. И вот все рухнуло. Был человек, который мог украсть эту идею, Лу Перлман, продюсер групп «Инсинк» и «Бек стрит бойз». Я знал, что он украдет эту идею. И точно — спер! Спер, когда в «Известиях» прошла информация, что «нанайцы» начали подготовку к полету в космос. Здесь три месяца было столпотворение прессы, со всего мира ехали в мою московскую квартиру. В общем, солист «Инсинк» заявил, что он полетит в космос, но никуда не полетел. И мы не полетели. В результате меня лечила толпа психотерапевтов. Я полтора года ни с кем не общался. И только «Шок-шоу» вытащило меня из этого состояния. — Возвращаясь к станице Каневской. Вы много гастролируете по России. Как она меняется, наша Родина? Так сказать, взгляд не из космоса, а вполне земной. — Россия и Советский Союз — это две разные страны, даже два разных этноса. И если вы застали советскую эпоху, то прекрасно понимаете, о чем я. Сегодня бабло — главный мотиватор и стимулятор. Люди хотят жрать, хотят одеться, обеспечить детей, защитить свой бизнес, даже если его бизнес — это одна корова. Деньги, деньги, деньги — они постоянно на языке, в голове, в поступках, в отношениях. Россияне в подавляющем большинстве уверены, то им не поможет ни талант, ни способности, ни мозги, ни знания, ни дружба, а только деньги помогут выжить в этом бесправном злобном мире. В советское время люди были иными! Я точно знал, что закончу свою деятельность заслуженным артистом, с персональной пенсией в 132 рубля. Знал, что смогу на нее жить. Вообще жить можно было на 70 рублей. Во Дворце культуры как художественный руководитель бит-группы «Интеграл» я получал 200 рублей за выступление на танцах. Это были сумасшедшие деньги! А вахтерша ДК получала 70 рублей в месяц. И в 12 ночи после репетиции я проходил мимо вахтерши и видел на ее столе огурчик (она рассказывала, что покупала бочковые, мятые, сама пересаливала, и огурчики становились хрустящими), сало, хлеб, лук. Рядом носились ее внуки, которых привели ее дети, принесшие эту нехитрую снедь. А вахтерша говорила: «Садись с нами поужинать!» И, верите, ничего вкуснее в своей жизни я не ел! Я искренне завидовал ей тогда. Завидовал ее благополучию, внутреннему покою, уверенности в себе и в детях. Она знала, что этих внуков вырастит, поставит на ноги, даст образование. Они, как и бабушка, будут чувствовать себя счастливыми и самодостаточными. Но мы — ни я, ни вы — уже не можем передать своим детям эту уверенность, что все в их жизни будет хорошо. — Но зато была идеология. — Она и сегодня есть. Причем заключена в одном слове — невежество. С ее помощью власть управляет людьми. Нет, не людьми — массой! Зачем нашему государству люди? Чтобы опустошить всю территорию России хватит миллионов пятьдесят, не больше. И вы знаете лучше меня, что сегодня уничтожены наука, культура, образование, здравоохранение. Нашей стране нужны невежды, которые могут только рыть, копать, качать нефть, продавать полуфабрикаты. А если пригласить иностранные компании, то и пятидесяти миллионов многовато будет. У нас не болит голова, кем заселять территории, как защитить границы, как развить культуру. Власть доведет народ до минимальной численности, вот увидите! Ведь идеальный пенсионный фонд тот, в котором нет пенсионеров. — Но есть же очевидная обратная сторона медали! Декабрьские события на Манежной площади, когда толпа молодежи вышла убивать нерусских в ответ на смерть фаната «Спартака», показали: невежественные люди неподконтрольны, неуправляемы! — Да они этого не понимают! Потому что истории не знают. Не знают, как развивается эволюционный процесс! Не знают, как работают и распадаются структуры общества! Не случайно ни один российский вуз не входит в сотню лучших европейских университетов, а раньше было штук пять или шесть! Дошло до маразма: недавно прочитал, как на одном из предприятий (по-моему, авиационном) семьдесят пять процентов дипломов о высшем образовании были поддельными! Потому что по институту был издан указ, что все должны иметь какие-то ученые степени и звания, и руководство само же их обеспечило этими скоропостижными дипломами. Это как? Власть думает, что это будет продолжаться вечно. Что бабло усмирит людей, отрегулирует отношения. Но это заблуждение! Достаточно взглянуть на европейскую историю. Развалились все великие империи: и византийская, и османская, и австровенгерская, и Советский Союз, и фашистская Германия… — США не развалились. — Ну, о них мы пока говорить не можем. Вот тысячи через четыре годков! США — это молодое государство. И процессы, которые там происходят, можно будет оценить только спустя столетия. Но могу сказать: рушились все социальные системы, которые неадекватно воспринимали среду обитания. Их мировосприятие не отражало реальность. Причем чаще всего погибали государства с примитивным дуалистическим мировосприятием: добро-зло, черное-белое, друг-враг. Измерять двумя тестами агрессивно изменчивые мир и социальный прогресс — это лучший повод к скорейшему летальному исходу. Вот у китайцев инь-янь: во всем мужском есть женское, во всем плохом есть хорошее, и одно от другого неотделимо. Даже в его графическом символе нет ни одной рубленой грани, что наглядно демонстрирует философию и мировоззрение китайцев! Вот они и существуют успешно четыре тысячи лет. И заметьте, в отличие от экспансионистской России, вмещавшейся первоначально в границы Подмосковья, китайцы строили Великую стену, чтобы обороняться, а не нападать. Брали умом. Как-то я у китайца спросил: почему мавзолей Мао цзе Дуна, который принес столько бед государству, до сих пор стоит на центральной площади? Экскурсовод отвечает: не было бы Мао цзе Дуна — не было бы современного Китая. И сравните с нашим «до основания, а затем…» Ну не может начинаться история с чистого листа! Нет хорошей и плохой истории. Есть дао — путь. А путь — бесконечен и непредсказуем, если не оглядываться вокруг и не смотреть вдаль. Он может быть извилист, он даже может повернуть назад, но он непрерывен. И каждый раз в пути нужно давать адекватную оценку местоположению и встречным. — Бари Каримович, где же вы себя комфортнее ощущаете: в Советском Союзе или в современной России? — Трудно сказать. Сегодня общество в состоянии ломки. Ведь оно семьдесят лет жило в иллюзиях о любви, уверенности в завтрашнем дне и в друге. Конечно, не хватало свободы и многообразия упаковок на прилавках магазинов. Но была аура теплых человеческих отношений. Вы можете себе представить, чтобы в Советском Союзе в аэропорту вас пропускали через металлоискатель, раздевали и разували, а потом ощупывали между ног? Согласитесь, уровень межличностного доверия был очень высоким. Чего не скажешь о власти, которая всегда подозревала «трудящегося» в нехорошем. На ширинку власть, конечно, поглядывала, контролируя моральный облик, но трусы и ботинки снимать не заставляла. Мы сегодня не доверяем даже близкому человеку. Предательство стало нормой. Я к предательству отношусь адекватно. Это механизм стратегии выживания. Глупо подставлять левую щеку подонку или конкуренту, когда за твоей спиной дети, сотрудники, люди, за которых ты отвечаешь. Предательство, как и мимикрия — основополагающее свойство эволюционного процесса. Заяц не машет красным флажком волку: я здесь! Только болван никогда не изменяет своих убеждений. В моем офисе висит мое основное указание сотрудникам: «Информация не является знанием. Информация становится знанием лишь тогда, когда меняет убеждения. Бари Алибасов». Для мужчины, на мой взгляд, важно не собственное мнение иметь, а достоверную информацию на данный момент. Это большая беда, когда человек приходит и говорит «Я знаю!». Я боюсь таких людей. Умные греки говорили: я знаю, что ничего не знаю. — Но с распадом Советского Союза мы приобрели много такого, чего себе и представить было нельзя! Вот хотя бы ваша квартира в Мерзляковском переулке… — Да у меня и при советской власти квартира была. — Хрущевка на окраине Москвы? — И знаменитая баба Фая в придачу! Отличное было время! До сих пор с удовольствием вспоминаю. Зато сегодня ребята выходят на сцену, а перед ними строй ментов. Задом. На каком-то концерте выставили сцену на стадионе, посредине, а ближайший зритель — за сорок метров на первом ряду. Давай, контактируй! И наши пацаны туда и обратно сорок метров носились, зажигали. Мы говорим: нам люди нужны возле сцены! Чтобы их можно было трогать или упасть им на головы! Только через оцепление! Почему они так боятся собственного народа? — Жаль, читатели не видят вашего лица, Бари Каримович! Об утопических вещах вы рассказываете с такой искренней радостью! — А о чем печалиться? Жизнь идет так, как идет! Елена Бабинова, Елена Трусова, фото Сергея Трусова Опубликовано на сайте 13 июля 2011     Читайте также в номере № 28 от 13 июля 2011Все статьи в номере № 28 от 13 июля 2011Комментарии
НаписатьЕсли вы хотите ответить кому-то, нажмите ссылку "Ответить" под его комментарием. Другие советы |
