Первая полосаО газете и сайтеРубрикиБизнесБлицБюджетВ прокуратуреВопрос психологуГорода-деревни-мегаполисыГородская дума: Суть событийДайте жалобную книгуДети войныЖильё моёЗаписки отчаянной мамочкиЗнай нашихИспытано на себеИстория с Еленой МавлихановойКолонка юристаКриминфоКрупным планомКультураМалоэтажное строительствоНепреклонные годыО быломОдин день из жизни…Письма-звонки-визитыПривет с большой землиПутешествияРодителиСаров: инструкция по применениюСлово депутатуСлово за словоСпортСпроси священникаТвори доброФемины и политикаФотоконкурсХорошо сказаноЧтивоШколаЭкономика с Дмитрием ФайковымЯзык помощиНомера...архив...26 ноября 2014 (48)03 декабря 2014 (49)10 декабря 2014 (50)Слово — читателюКнига отзывовПоследние обсуждения |  Медицинские байки№ 1 от 04 января 2012Драку заказывали? Новый год, конечно, праздник веселый и проходит всегда по-особому. Но так, как медики, его не встречает никто… Отделение скорой медицинской помощи в новогоднюю ночь находится на «передовой» праздника. И даже если сотрудники принесли праздничное угощение и накрыли стол, это совсем не значит, что им удастся отведать салатов, пирогов и прочих кулинарных изысков. В лучшем случае в 8 утра, когда сдадут смену. На дежурства в новогоднюю ночь, по сложившейся традиции, стараются ставить новичков, и те не ропщут — боевое крещение. Хотя бывает по-всякому, ведь болеют и врачи, и фельдшеры, и их дети. — Двадцать лет назад перед Новым годом меня назначили заведующей отделением скорой медицинской помощи, — вспоминает С.Н. Рябова. — В тот год была эпидемия гриппа, заболели все наши сотрудники. И я Новый год встретила на одном из многочисленных вызовов. Как правило, первый вызов в новом году поступает через 1-2 минуты после того, как пробили куранты. Был такой случай: у Александра Чапаева, водителя скорой, в новогоднюю ночь появились сильные боли в животе. И он, хорошо понимая коллег, набрал 03 только через полчаса после полуночи. Его доставили на Маслиху и в ту же ночь прооперировали. А как-то старший фельдшер Наталья Валерьевна Калашникова и доктор Елена Николаевна Назихина надели костюмы цыганок и в новогоднюю ночь отправились в реанимационное отделение — поздравить коллег. Мероприятие заняло не более 15-20 минут, но все было так тепло и трогательно, что вспоминается до сих пор. Костюмированное поздравление вспомнила и врач Галина Геннадиевна Агалакова: — Я как раз дежурила, а у моей хорошей знакомой заболел ребенок — грипп с высокой температурой. Она позвонила мне, чтобы посоветоваться. Я сказала, мол, вызывай скорую, приедем посмотрим. А у меня еще с нашего праздника остались костюмы Деда Мороза и Снегурочки. Я предложила фельдшеру Антону Юрьевичу Зайцеву переодеться в них и в таком виде ехать на вызов. Что мы и сделали. Надо было видеть глаза того малыша, сразу пошел на поправку. И еще про Деда Мороза. В начале 90-х годов был случай. 31 декабря поздно вечером поступил вызов — подрались два Деда Мороза, сильно нетрезвые. Они, видимо, ходили по квартирам поздравляли детей, столкнулись на улице и что-то не поделили. В результате один другому поставил «фонарь» под глазом и разбил бровь. Пришлось везти в приемный покой зашивать. И в завершение почти волшебная история. В год Зайца по восточному календарю под утро бригаду скорой помощи вызвали в садоводческое общество «Союз». Пустынная дорога, темнота и вдруг в свете фар появился белый заяц, который бежал параллельным с машиной курсом и не собирался прятаться в лесу, водителю даже пришлось притормозить. У всей бригады тут же улучшилось настроение, а усталость как рукой сняло. Почти детектив Интересную историю из практики рассказала нам врач-психотерапевт Ольга Виллер: — Во время учебы в институте в Ленинграде приходилось подрабатывать медицинской сестрой. Естественно, при составлении графика дежурств старшие сестры в праздничные дни ставили в смену студентов-совместителей. На третьем курсе я работала медсестрой в отделении челюстно-лицевой хирургии детской больницы имени К.А.Раухфуса на Лиговском проспекте. Старинное здание, построенное в девятнадцатом веке по чертежам великого архитектора Ц.А Кавоса, представляет историко-культурную ценность как пример первой в России специальной детской многопрофильной клиники, удостоенной золотой медали на Международной выставке в Брюсселе в 1876 году и признанной лучшей в мире по планировке, внутреннему устройству, обилию воздуха и света. Оно поражало своей величественностью, масштабностью и удивительными для медицинского учреждения в наши годы высоченными сводчатыми потолками, паркетными полами. Когда проектировалась эта больница, предполагалось разместить в ней не меньше сотни маленьких пациентов. Во времена советского здравоохранения на тех же квадратных метрах разместилось 11 специализированных отделений, решавших вопросы диагностики и лечения более 500 детей. В моем отделении было два «крыла». В первом в палатах на 8-10 ребятишек шла подготовка к оперативному лечению различных патологий челюстно-лицевой области и выхаживания пациентов уже после хирургического вмешательства. Во втором располагались так называемые «боксы», узкие палаты на две койки — матери и малышу, со стеклянными перегородками до потолка (современное вмешательство в историческую архитектуру одного зала). В этих «стеклянных карандашах» проходили лечение те, кому не нужна была помощь хирургов. 31 декабря 1989 года в восемь часов утра я пришла на работу на сутки. По различным причинам, к моему ужасу, не вышли в смену ни медсестра-напарница, ни буфетчица, ни санитарка. Кто-то заболел, кто-то начал праздновать несколько раньше календарных сроков… В отделении было около пятидесяти детей. Правда не планировались операции. Когда под руководством заведующего отделением решить кадровый вопрос на новогоднюю ночь не удалось, я смирилась и начала трудовую вахту. Из врачебного персонала дуэтом со мной вышел молодой хирург, которого практически сразу перебросили в город на ликвидацию пиротехнических неудачных экспериментов, а также на помощь травматологам. До обеда все складывалось почти удачно. Но после дневного приема пищи мои маленькие подопечные постепенно стали выбывать из строя — поднималась температура, присоединялись симптомы кишечной инфекции. Как показали назавтра в знаменитой тогда ленинградской передаче «600 секунд» (автором и ведущим был Александр Невзоров), причиной массового отравления в больнице было нарушение технологии приготовления молочной каши. К вечеру в инфекционное отделение «перекочевали» две трети пациентов нашего отделения, и скорость их убывания не уменьшалась. Прибыли представители санэпидемстанции, провели экстренную проверку, распорядились оставшихся детей также перевести под наблюдение инфекциониста. В десять вечера я была одна с приказом провести генеральную санобработку всего отделения и перспективой контроля качества этой обработки в 4.00 первого января! Теперь вам понятны подробности архитектурного величия помещений, представленные в начале рассказа! Паркетные коридоры шириной четыре метра, потолки высотой до пяти метров с арочными сводами! А «стеклянные карандаши»? Ведра с хлорным раствором, тряпки, швабры… Несколько раз по инструкции я пыталась дозвониться до заведующего отделением. Его домашний телефон молчал. Мобильных телефонов тогда еще не было. Стены, полы, окна, другие окна, стены, полы… Бой новогодних курантов был мною пропущен в этом бесконечном процессе. И действительно, около четырех часов утра прибыл озлобленный, трезвый врач санэпидконтроля. К его чести надо признать, что я выполнила к его появлению чуть более пятидесяти процентов необходимого объема работ, а «смывы» он взял только с убранной территории, буркнул поздравление с праздником и напомнил, что днем будет очередная проверка, которая вряд ли будет снисходительна. Когда он ушел, я от усталости и чувства обиды просто села на пол и тихо заплакала. Тут меня и застал вернувшийся в отделение наш врач-хирург. Он сквозь мои всхлипы выслушал краткую историю произошедшего, сбросил с себя халат, закатал до колен операционные брюки и взял в руки швабру. В каком-то молчаливом остервенении мы вдвоем завершали трудовой десант по хлорированию отделения. За полчаса до окончания смены, поставив точку в санитарном журнале, мы сидели оба в ординаторской. Сил говорить не было. От преследовавшего запаха хлорной извести кружилась голова. Перед нами на столе скучал нетронутый салат «оливье». Вошедший заведующий, замечательный врач, фанат своей профессии, блюститель производственной дисциплины, взглянув на нас, сделал единственный вывод — сотрудники напились на рабочем месте. Минут пять он эмоционально взывал к нашей совести, возмущенно грозил наказанием, удивленно восклицал: «От вас я меньше всего ожидал этого!» Чуть позже, узнав о нашем «веселом новогоднем приключении», он обнимал нас, бормотал извинения, вручил по подарку, приготовленному дежурной смене его женой. Еще мы получили по трое суток отгулов. Заболевшие ребятишки благополучно выздоровели. Самым дорогим подарком в тот Новый год было для меня грубое нарушение правил деонтологии: я никогда не забуду, как врач мыл с медсестрой полы, отжимал тряпки, споласкивал в санитарной комнате замоченные в хлорке детские горшки. Звание врача, помноженное на человеческий фактор, еще больше убедило меня в правильности выбранной мной профессии. Через три года я получила диплом врача-педиатра. Поздравляю всех с Новым годом! Особенно тех, кто встречает его на рабочем месте! Пусть дежурства медиков будут обыденными, пациенты выздоравливающими, окружающие вас люди человечными. Ох уж эти невесты! На памяти врача-терапевта приемного покоя Натальи Николаевны Зотовой тоже есть забавные истории. Как-то в ее дежурство к ней пришли прямо со свадьбы жених с невестой. Новоявленная супруга никак не могла привести в чувство супруга, который выпил красного вина и весь покрылся сыпью. Доктора «спасли» первую брачную ночь молодоженов — вкололи укол и отправили домой. А другая невеста в час ночи вернулась в стационар со своей собственной свадьбы. Девушка лечилась в одном из отделений, а прошмыгнуть решила через приемный покой. Переоделась резво и… в койку. На всю жизнь запомнится свадьба! Хочешь, палец откушу? В приемном покое не принято скучать, причем не только в праздники, но и в будни. Отделение одно из немногих, где ежеминутно приходится иметь дело с огромным перечнем заболеваний. Вот и в момент моего прихода весь персонал буквально работал на разрыв — анализы, консультации, экстренные назначения. Однако старшая сестра Нина Вадимовна Мусиенко уделила пару минут своего напряженного графика и поведала интересные случаи из практики. — Новый год, как правило, проходит более-менее спокойно, поэтому мы даже успеваем нарядиться в костюмы Деда Мороза и Снегурочки и поздравляем коллег, — рассказывает Н.Мусиенко. — А что до курьезов, то они случаются регулярно. Например, в начале 80-х, когда я только пришла сюда медсестрой, к нам пришел мужчина, он держал один палец кверху и стонал, а еще показывал на него и что-то бессвязно бормотал. Спрашиваю, что случилось-то? А он в ответ: «Покусал, покусал…». Да кто? — спрашиваю. «Мужик», — отвечает. Оказывается, он выпивал вместе с товарищем, и в один прекрасный момент тот предложил, мол, давай тебе палец откушу. Этот — «Давай». Я посмотрела, никаких повреждений не нашла и хотела было его выпроводить, а он доктора требует. Аргумент железный — а вдруг тот мужик бешенством болеет? Тут мне пришлось бежать к дежурному хирургу за советом, как быть. А у того практика богатая была и он не растерялся. Предложил нашему «пациенту» поставить укол от бешенства. Это его ошарашило, в момент отрезвило и он ничего не мог сказать, лишь возразил: «Уколы ему поставьте, это он бешеный!» Был случай с военнослужащим, которого доставили к врачам без сознания. На самом деле он притворился больным, чтобы отлынить от службы. Но надо сказать, играл он свою роль профессионально. Ни один врач не смог привести его в «чувство». Причем все понимали, что парень халтурит. Тогда один из докторов громко произнес: «Давайте сделаем ему укол в сердце!» Парнишка вскочил, завопил, мол, не нужно. Молча, взяв брезентовую носилки под мышку, гордо вышел из приемного покоя и пошел в часть. Есть в запасе у Нины Вадимовны еще одна байка. История случилась давно, когда еще в городе не было ветеринарной службы. Как-то в приемный покой привезли… бульдога. Он подрался в парке с какой-то собакой, да так, что у него порвалось ухо. Хозяева чуть ли не на коленях умоляли докторов сделать что-нибудь. Конечно, те отказали. После того как хозяева вместе с собакой ушли домой, доктор вышел во двор покурить. Стоит себе, думает, как вдруг из-за угла выбегает ему навстречу этот пес. Собака и человек скрестили взгляды и молча удалились друг от друга. Доктор тогда подумал, а не знак ли это, может быть, нужно было его прооперировать Опубликовано на сайте 12 января 2012 Читайте также в номере № 1 от 04 января 2012
Нет комментариев Написать |