Первая полосаО газете и сайтеРубрикиБизнесБлицБюджетВ прокуратуреВопрос психологуГорода-деревни-мегаполисыГородская дума: Суть событийДайте жалобную книгуДети войныЖильё моёЗаписки отчаянной мамочкиЗнай нашихИспытано на себеИстория с Еленой МавлихановойКолонка юристаКриминфоКрупным планомКультураМалоэтажное строительствоНепреклонные годыО быломОдин день из жизни…Письма-звонки-визитыПривет с большой землиПутешествияРодителиСаров: инструкция по применениюСлово депутатуСлово за словоСпортСпроси священникаТвори доброФемины и политикаФотоконкурсХорошо сказаноЧтивоШколаЭкономика с Дмитрием ФайковымЯзык помощиНомера...архив...26 ноября 2014 (48)03 декабря 2014 (49)10 декабря 2014 (50)Слово — читателюКнига отзывовПоследние обсуждения |  Ловец новостей№ 2 от 12 января 2011 Крупным планомРепортер Александр Сладков — военкор федерального телеканала «Россия» — приехал в Саров по вполне мирному делу: как ведущий нового документального проекта. Саша работал в большинстве горячих точек на постсоветском пространстве. Освещал приднестровский конфликт, гражданскую войну в Таджикистане. Прошел две чеченские войны, снимал сюжеты об освобождении заложников в Буденновске, Кизляре и Первомайском, нападении НАТО на Югославию и Ирак, а еще за его плечами Афганистан и, конечно же, Южная Осетия. Там 9 августа 2008 года автомобильная колонна, в которой находилась машина съемочной группы телеканала «Вести», попала под обстрел. Оператор Леонид Лосев получил две пули в руку, видеоинженер Игорь Уклеин — контузию. Александр Сладков был ранен в ногу. Жизнь ему спас майор Денис Васильевич Ветчинов, погибший в этом бою. А сегодня мы с Александром сидим в одном из кафе нашего городка, смотрим на занесенные снегом улицы и говорим о новом проекте. — Директор ВГТРК Олег Борисович Добродеев предложил идею — цикл программ под условным названием «Кузькина мать», — рассказывает Александр. — Но не конкретно про вашу знаменитую бомбу, а вообще про самые масштабные проекты СССР, как прогрессивные, так и самые дурацкие, вроде тех, чтобы повернуть реки вспять. Коллектив нашей «Военной программы» — ребята дружные, спаянные — стал разрабатывать тему. Ну, например, у нас есть история, как один председатель совхоза, желая стать первым и лучшим в соревновании по сдаче мяса, приказал забить весь скот, даже молочный и даже домашний. И получил за это орден Ленина. А когда все раскрылось, он застрелился. Проект сначала показался мне неинтересным. Но поскольку Олег Борисович предложил мне стать ведущим, «лицом в кадре», отказать было неудобно. Однако когда приехал в Саров и своими глазами увидел «кузькину мать» в вашем музее, когда понял, о чем действительно идет речь, был впечатлен. Как и самим фактом приезда сюда. Просто детективная история! Билеты на поезд «Москва-Саров» не купишь — только до Берещино. В кассе на тебя таращат глаза. В поезде билеты продают проводницы. Ощущение, что «понедельник начинается в субботу»… Ходишь по городу — нет таджиков, азербайджанцев, не слышно фарси. И у людей другая психология. В общем, погружение состоялось. — Саша, кому нужен этот проект? Народ, если верить рейтингам, жаждет шоу и желает подглядывать за «звездами» в замочную скважину… — Олег Борисович, что называется, «чует момент». Поверь! Он профессионал в высшей степени. Когда начали разрабатывать проект, предложенных тем было — по пальцам пересчитать, сейчас — десятки! И люди, я уверен, будут смотреть с куда большим удовольствием, чем за скандалами в звездных семействах. — То есть это не заказ сверху? — Знаешь, у нас тут была история. Один солдат вернулся с войны, выписался из госпиталя, сел дома и открыл закон «О ветеранах…» А там — статья 16 о том, что ему полагается квартира. Бесплатно. И он пришел к мэру Волгограда Гребенникову. Тот сказал «да-да-да»... Наши чиновники редко говорят «нет». Но за их «да» ничего обычно не стоит. Они обволакивают тебя этими «да», «приходите завтра», «вопрос рассматривается». Рано или поздно человек сдается. Мало того, он еще начинает испытывать чувство вины: вот люди, которые работают на благо Родины, а ты тут, чмо несчастное, со своей квартиркой и несчастной жизнюшкой под ногами путаешься, с Родины поиметь хочешь. В общем, мы поехали разбираться в ситуации. Она сложная, потому что солдат создает прецедент. И если он свою квартиру получит, то завтра сотни, а то и тысячи ветеранов боевых действий начнут стучаться в двери чиновников. Мы снимаем сюжет и выдаем его в эфир. После чего нам звонят из Волгограда и взволнованно спрашивают: «А что, дали команду мочить Гребенникова?» То есть у них даже мысли не возникает, что можно работать без всякой команды, просто бороться за справедливость. Это ответ на твой вопрос. — А чем закончилась история? — Мэр Волгограда наперегонки с губернатором стали решать вопрос. Мне позвонили от Гребенникова: «А если мы солдату квартиру дадим, вы про это сюжет снимете?» Отвечаю: «Не только сюжет! Я шапку перед вами сниму, прямо перед объективом». В мире много величайших заблуждений, одно из них — что за любым телесюжетом стоит заказ. — Ваша работа в горячих точках — вряд ли политический заказ. Но что вас гонит на войну? — Желание увидеть события своими глазами. Без романтического флера, мне уже не двадцать пять и жаждой приключений я уже переболел. Знаешь, что такое репортер в моем понимании? Сталкер, который берет человека за руку и показывает ему места, в которых ему никогда не оказаться, а в некоторых лучше лично не бывать никогда. Я — ловец новостей, один из многих. Кстати, на войне ловить новости проще. Там много героев. Экстремальные условия стряхивают шелуху с человека. Он — как на ладони. Так что и в смысле человеческих отношений там тоже проще. — Проще?! — Проще. — Недавно Леонид Парфенов на вручении премии имени Влада Листьева сказал, что у нас не «новости» на ТВ, а «старости», что протокольная съемка заменила репортаж. Согласны? — И да, и нет. Я согласен с ним в том, что порой за событиями мы перестаем видеть людей, забываем, что нет на свете двух абсолютно одинаковых людей. Вот даже «майбахи» по московским улицам ездят — они одинаковые, а люди — нет. И если из репортажа уходит человек как главное действующее лицо, то это, конечно, снижает уровень жанра. Про протокольные съемки ничего не могу сказать, это не моя рабочая тема. — Вы пришли в журналистику после службы в армии. За вашими плечами военное училище. А специальность какая? Неужели политрук? — Зря смеешься. За хорошего замполита командир полцарства отдаст. За того, кто не кадровыми вопросами занимается, а непосредственно с солдатами работает, за порядочного надежного мужика. Помню, как после училища ехал на место службы, а там на одном ангаре была сделана огромная надпись: «Замполиты — …, они подглядывают за командирами!» И я прямо остолбенел: я-то — замполит! Вот и работай, когда у солдат такое отношение! Ну ничего. Если ты действительно мужик, офицер, а не тряпка, то справишься и уважение завоюешь. Хотя, конечно, уродов — море! Но поищи в Интернете фамилию Ивлев — замполит 201-й танковой дивизии, который и сейчас жив. Он в Сталинградской битве выиграл танковую дуэль. Денис Ветчинов, который собой заслонил меня в Осетии, — замполит. Или Стаса Морозова, замполита Кунгурского батальона, который погиб в подбитом вертолете. Вот тебе примеры настоящих замполитов. И, кстати, коль уж я упомянул Волгоград, то недавно там случилась такая история. До меня дошла информация, что на Мамаевом кургане хотят расформировать роту почетного караула. Я это воспринял как личную трагедию. — Почему? — Почему мне должно быть все равно?! Это же очень важная высота России, это память об одной из величайших битв, там похоронен не один неизвестный солдат, как возле Кремлевской стены, а сто тысяч! Там шла такая бойня, какой до сих пор не было на планете. На крошечном пупке земли, высоте 102, каждый день мы теряли убитыми полк! И немцы — столько же! Двести суток, Лена, ты только вдумайся! И рядом — грандиозная история «дома Павлова», за попытку взять который немцы потеряли столько же людей, сколько за войну во Франции! Ты просто даже визуально эти цифры представь! Неужели я, как гражданин России, должен согласиться с тем, чтобы с этой высоты сняли почетный караул?! В Волгограде и сегодня живут около 2000 ветеранов, которые приходят на Мамаев курган. И почетный караул там должен стоять не только для них, но и для меня, и для тебя, и для того, кто вообще знать ничего не хочет. — А что, рота почетного караула дорого обходится нашей стране? — Не знаю. Но власть кричит о необходимости военно-патриотического воспитания, а украдкой убирает эту роту. Между прочим, знаешь, что минимум полгода этих солдат учат маршировать? Они по семь километров в день проходят по плацу. У них выработан особый шаг, и если они как следует не затянут ремень, у них вылетают зубы. И они ходят и в жару, и холод, имеют по три разбитых карабина, иногда падают на посту в обморок, но у этого братства такие традиции, что расформировать роту — это даже не кощунство, это что-то уму непостижимое. — И что же дальше было? — Я позвонил Олегу Борисовичу. Он сказал: «Никому информацию не отдавай. Я скоро»… Я знаю, что именно он позвонил в Кремль. Ночью туда примчался начальник военного округа, начал разбираться. Роту оставили. Я считаю, что это целиком и полностью заслуга Добродеева. Это опять же к твоему вопросу о «заказах». — Чувствую, теперь мне это долго будет аукаться… — Не обижайся. Просто когда слышу про «заказы», оскорбляюсь до глубины души. Есть вещи, за которые мы будем отвечать перед потомками. Мне очень неуютно перед своим сыном за то, что с «Авроры» сняли экипаж, что боевой корабль, который участвовал в Цусимском сражении и орудия которого защищали Питер во время Второй мировой войны, превратили в обычный музей. Вот в Америке на одной из главных улиц Нью-Йорка — Бродвее — на центральном месте висит щит, который показывает рекламу вооруженных сил Америки. Внизу — рекрутский пункт, где любой человек может подойти к мускулистому моряку или брутальному пехотинцу, стоящему в парадной форме, задать интересующие вопросы, потрогать награды. А вот теперь скажи: как человек, живущий в глубине России, может, скажем, заболеть морем? А вот так: приехал с классом в Питер, пошел на экскурсию, поднялся на «Аврору» и увидел настоящих моряков. Я когда впервые в Питер попал и увидел «Аврору», извини, офонарел: настоящий, не бутафорский! А теперь что я буду сыну показывать? Я убежден, что в России армия и флот занимают куда более значительное место в жизни государства, чем в других странах. Это наш менталитет. — Я понимаю, что вы болеете за дело, которым занимаетесь. А когда Хасавюртовское соглашение подписывали, вам не было обидно? Когда Ельцин руку пожимал этим абрекам? — Россия настолько великая страна, что даже если бы наш президент вышел голым, это не принизило бы историю нашей державы и не убило бы нас. Нам был нужен в тот момент мир. Армия уже не могла воевать. Солдаты были морально разложены, не уверены в себе, офицеры в растерянности, никто не чувствовал себя победителем и никто даже не чувствовал себя нужным. Другое дело, что между этими двумя войнами армия так и не смогла собраться. И если бы не Путин, который произвел колоссальное впечатление на наших ребят, когда появился в Чечне в Новый год, прилетал на истребителе и так далее, то есть если бы не его поддержка, не знаю, чем бы все это закончилось. — И что теперь в Чечне? — А это на данный момент самая спокойная республика Северного Кавказа. Там, между прочим, строят светское государство. И если ты приедешь в Грозный, то увидишь, как город расцвел после войны. Витрины, глянец, все такое. Не как в Сарове… — Да, у нас с «глянцем» как-то не очень. — У вас монастырь. В прямом смысле слова. И что тут стесняться? Люди работают в интересах государства. И какие люди! Плохо только, что улицы не чистят. И с зарплатами не очень. — В ядерном центре — вполне. — Уж если вы живете в клетке, то ваша клетка должна быть по-настоящему золотой. Я хотел бы, чтобы власть действительно о вас заботилась. Хороший город. Хорошие люди. Елена Трусова, фото Сергея Трусова Наша справка Александр Валерьевич Сладков. В 1987 году окончил Курганское авиационное высшее военно-политическое училище. Проходил службу в Сибирском, Туркестанском, Ленинградском и Прикарпатском военных округах. В 1992 году уволился из Вооружённых Сил Российской Федерации. 1992—1993 — корреспондент в районной газете «Время», «Голос России», на Радио России. С 1993 года работает на телеканале «Россия». С 2002 года — автор, руководитель и ведущий «Военной программы». Опубликовано на сайте 12 января 2011 Читайте также в рубрике Крупным планом
Читайте также в номере № 2 от 12 января 2011Все статьи в номере № 2 от 12 января 2011Нет комментариев Написать |