Первая полосаО газете и сайтеРубрикиБизнесБлицБюджетВ прокуратуреВопрос психологуГорода-деревни-мегаполисыГородская дума: Суть событийДайте жалобную книгуДети войныЖильё моёЗаписки отчаянной мамочкиЗнай нашихИспытано на себеИстория с Еленой МавлихановойКолонка юристаКриминфоКрупным планомКультураМалоэтажное строительствоНепреклонные годыО быломОдин день из жизни…Письма-звонки-визитыПривет с большой землиПутешествияРодителиСаров: инструкция по применениюСлово депутатуСлово за словоСпортСпроси священникаТвори доброФемины и политикаФотоконкурсХорошо сказаноЧтивоШколаЭкономика с Дмитрием ФайковымЯзык помощиНомера...архив...26 ноября 2014 (48)03 декабря 2014 (49)10 декабря 2014 (50)Слово — читателюКнига отзывовПоследние обсуждения |  Нательная живопись№ 38 от 21 сентября 201121–летняя Лиля Исмагилова может гордиться собой. Несмотря на ее юный возраст, в жизни она успела сделать много достойных вещей: получить образование, поработать по профессии, найти любящего мужа и родить очаровательного сынишку. Лиля — необычная девушка во всех отношениях, начиная от ее экзотической «восточной» внешности и заканчивая далеко не женскими увлечениями. Ее хобби можно выразить одним маленьким словом в четыре буквы, скрывающим огромный смысл, — ТАТУ. Ужасно интересно все то, что неизвестно После девятого класса Лиля, в отличие от своих сверстников, не стала подниматься по школьной лестнице: поступила в медицинский колледж и, отучившись там четыре года, уехала в Казань, где обучилась косметологии, визажу и массажу. Потом девушка вернулась в Саров и сразу же устроилась работать по профессии: стажировка в двух салонах красоты прошла успешно. Лиля с усердием оттачивала свое мастерство, клиенты были довольны молодым косметологом. А потом Лиля забеременела, и с любимой работой пришлось на время проститься. Вот тогда-то все и началось. — Меня всегда привлекал экстрим, — признается она, — пирсинг, тату, дреды — это все моя тема! Когда училась в школе, проколола себе уши, язык и бровь в двух местах. Всем своим друзьям сделала пирсинг. Потом вплела себе в волосы дреды, два месяца ходила с этой красотой. Это очень удобно: голову мыть не надо, а сколько классных причесок можно сделать! Я бы сейчас с удовольствием снова «накрутила» себе дреды, но не могу — муж против. В шестнадцать лет Лиля, вопреки воле родителей (кто бы сомневался), сделала себе тату — знакомый девушки «наколол» ей милую кошечку на ноге. Этого Лиле показалось мало. Душа подростка рвалась на волю, хотелось чего-то большего, сумасшедшего. На этот раз девушка не стала мелочиться. «Гулять — так гулять!» — решила Лиля и смело подставила под иголку свою ножку во второй раз. Результат разочаровал девушку: огромный рисунок от щиколотки до колена больше походил на несуразный комикс, нежели на чудесное произведение искусства. Этот «шедевр» Лиля никому не показывает — стыдно. Второе лето подряд она отказывает себе в коротеньких шортиках и мини-юбках. Однако Лиля не отчаивается — в ближайшем будущем она исправит уродливое тату, и тогда уже никаких джинсов летом. — Татуировка — это украшение тела, — считает девушка. — Делать «наколку», конечно, больно, но терпимо. Тату — как наркотик, сделаешь одну, потом непременно захочется добавки. Но все должно быть в меру. Я считаю, что трех тату для девушки вполне достаточно, больше — уже перебор. Тату — это не просто красивая роспись на теле, но еще и элемент интриги: когда парень неожиданно, чисто случайно, увидит на копчике девушки необычный рисунок, он заинтересуется. Когда я познакомилась со своим будущим мужем, то сразу рассказала ему о своих татушках, а он в свою очередь показал мне свои. Недавно я сама сделала любимому тату — три иероглифа: вера, надежда, любовь. С машинкой в руках Идея самой научиться делать татуировки родилась спонтанно. Лиля «залезла» в Интернет, отыскала номера нижегородских тату-салонов и позвонила по первому попавшемуся. Мастер был краток: «Приезжай, плати, я тебя всему научу». Лиля сорвалась. Каждые выходные беременная девушка моталась в Нижний Новгород, чтобы постигнуть азы татуировочного дела. Десять занятий — и «курс молодого бойца» был пройден. На «уроках» Лиля внимательно следила за работой учителя, собирала и разбирала татуировочные машинки, тренировалась на коробочках с глянцевым покрытием. Особых проблем с освоением техники не возникло. Машинка для татуирования представляет собой ручку, с помощью которой наносишь на тело рисунок. От машинки отходит педаль, есть еще и аккумулятор, на котором регулируется мощность. Иголка должна входить в кожу на определенную глубину: малейшая оплошность — и у клиента пойдет кровь. Это, конечно, не смертельно, но неприятно. Обучившись всем (ну или почти всем) премудростям татуировочного искусства, Лиля приступила к делу. Купила необходимое оборудование: две машинки для контура, одну для закраски, набор игл, краски, аккумуляторы, педальки, растворы для обработки. Весь этот «боевой арсенал» обошелся девушке в 20 тысяч рублей. Лиля убеждена, что через годик-другой все окупится. Как только необходимые инструменты были приобретены, Лиля засела за работу: начала делать тату всем друзьям, которые хотели разукрасить те или иные части тела. Первые работы были несложными: надписи, контурные рисунки. — Сперва я сделала тату своему другу, — рассказывает Лиля, — он мне полностью доверял и знал, на что шел. Работала я медленно, очень старалась, кропотливо вырисовывала каждую деталь. Четыре часа — и надпись была готова. Лиля работала и на последних месяцах беременности. Как раз тогда к ней пришла девушка, которая хотела сделать себе маленькую черную пантеру на лопатке. Потом клиентка передумала, и Лиля сотворила роскошный цветочный узор на теле девушки. Эта была ее первая сложная работа, которая длилась несколько дней. Потихоньку Лиля освоилась в татуировочном деле. Сейчас она уверенно держит машинку в руках, страха в глазах нет. По словам девушки, делать тату совсем несложно. «Кресты и свастика — для меня табу» «Почему люди татуируются?» — спрашиваю я у Лили. «Причин на то много», — слышу в ответ. «Кому–то нравится рисунок на теле, кто-то делает это в знак памяти, для кого-то тату — это украшение, для кого-то способ выделиться из толпы, обратить на себя внимание». Лиля не видит в тату ничего такого из ряда вон выходящего: нательный рисунок, по словам девушки, сродни маникюру или педикюру — обыденная мелочь. Сейчас каждый второй хочет татуировку и каждый четвертый ее делает. — Через двадцать лет все люди будут ходить с татуировками, — убеждена моя собеседница. — Старушка с разрисованным телом будет выглядеть так же привычно, как, например, бабушка с сережками в ушах. Мы привыкнем к тату со временем, так же как привыкли к пирсингу, наращенным волосам и накладным ногтям. Настоящий татуировщик, по мнению Лили, должен иметь художественное образование — иначе как же он будет создавать прекрасные шедевры на теле человека? Хотя сейчас при желании (и отсутствии хоть каких-нибудь художественных навыков) можно спокойно перевести татуировку через копирку, ничего сложного в этом нет, даже ребенок справится. Лиля и сама пользуются копиркой, она заранее просит людей, чтобы они приходили со своими рисунками. Чтобы идеально научиться делать тату, как и в любом другом деле, нужна практика, опыт работы не менее трех лет. Пока Лиля только в самом начале пути, она своего рода «интерн». Девушка признается, что татуировка для нее — всего лишь хобби, ее призвание — косметология. Для нее важно научиться делать качественный татуаж. У Лили, как у татуировщицы, есть, тем не менее, свои принципы: татушки в стиле тюремной романтики — «купола», «якоря» и «кресты» девушка ни за какие коврижки не будет делать. Свастика тоже за гранью допустимого. Этические нормы девушки не позволяют ей колоть ЭТО. — Вообще у каждого татуировщика своя этика, — признается Лиля, — кто-то не будет рисовать девчушкам розочки и сердечки, кто-то не станет заниматься иероглифами и надписями. У профессионального татуировщика должен быть альбом с фотографиями собственных работ. Клиент должен ознакомиться с художественным портфолио мастера, чтобы иметь представление о его вкусе и творческих способностях. В Сарове тяжело работать татуировщиком. Лиля считает, что тату-салон не будет пользоваться популярностью в нашем городе, поскольку культура тату здесь абсолютно не развита. Закрытый город, закрытые люди, закрытое сознание. Любителям покрасоваться своим разрисованным телом лучше уехать на большую землю, считает Лиля, там больше свободы и меньше социальных условностей. — Работа татуировщика — больше мужское занятие, нежели женское, — завершает свой рассказ Лиля. — Чтобы стать первоклассным татуировщиком, нужно обладать хорошей физической силой и выносливостью. Все же нелегко держать хоть и маленькую, но увесистую машинку в руках на протяжении нескольких часов и при этом аккуратно вычерчивать тонкие линии. Не каждая девушка такое выдержит. Во время работы Лиля обычно не разговаривает: во-первых, шумно — постоянно жужжит машинка, во-вторых, «разговоры за душу» сильно отвлекают от дела — так вот заболтаешься с клиентом и нарисуешь ему черте что. Уж лучше хранить молчание, зато потом отличный результат гарантирован. У Лили есть младший брат, сейчас ему 14, через два года сестра сделает ему татуировку, о которой паренек мечтает уже давно, — изображение бога плодородия Кокопелли. Своему сыну девушка тоже не откажет, если в один прекрасный день он попросит ее нарисовать на теле что-нибудь эдакое. Е.Борискова, фото из архива Л.Исмагиловой Опубликовано на сайте 22 сентября 2011  Читайте также в номере № 38 от 21 сентября 2011Все статьи в номере № 38 от 21 сентября 2011Нет комментариев Написать |